Dr. Zoidberg
23.10.2008, 09:50
Для начала немного теории. Вот как освещает данную тему Leon Chertok в своей книге "L'hypnose. Theorie, pratique et technique":
Экспериментирование с целью вызвать гипнотическое состояние у животных предшествовало проведению подобных опытов у человека. Ещё в 1646 г. в Риме имел место "Experimentum mirabile de imaginatione gallinae", представленный отцом-иезуитом Антанасиусом Кирхером. Этот знаменитый эксперимент стал основой многих приёмов, применявшихся впоследствии, а его интерпретация выдвинула важные теоретические вопросы, которые обсуждаются и сегодня. Поэтому стоит описать его в общих чертах.
Курицу со связанными лапками кладут на доску на живот или на бок. Когда она после периода возбуждения успокаивается, на доске проводят черту мелом, идущую от её клюва. Если ей затем развязать лапки, она останется неподвижной (см. рисунок). Чтобы "разбудить" курицу, её надо слегка ударить или зашуметь. По мнению Кирхера, курица успокаивается с того момента, когда, видя бесполезность своих усилий освободиться, "покоряется своему победителю". Когда последний освобождает её, она продолжает оставаться на месте, так как её vehemens animals imaginatio воспринимает черту как узы, сбивая её с толку. Таким образом, Кирхер, ссылаясь на страх, покорность и воображение курицы, даёт своему объяснению в некотором роде психологическую направленность, которая была подхвачена многочисленными исследователями и оказалась плодотворной и в интерпретации гипноза у человека.
Опыт с курицей по Кирхеру (см. рис.)
Среди многочисленных экспериментаторов, интересовавшихся вопросами гипноза животных, особенно с конца XIX в., необходимо упомянуть Czermak, Preyer, А. Я. Данилевского, Mangold, Volgyesi, Sworad. Они, как и другие авторы, проводили опыты на самых различных животных - млекопитающих, птицах, пресмыкающихся, насекомых, пауках, ракообразных, рыбах и т. д. Наблюдавшиеся ими феномены носят различные наименования, соответствующие, возможно, различным фактам, но вместе с тем часто отражающие теоретическую, физиологическую или психологическую ориентацию авторов. Что касается техники, то эксперимент Кирхера воспроизводился часто и притом весьма упрощённо. В сущности он заключался в том, что курицу приводили в неподвижное состояние в необычном положении. Но применялись и многие другие способы, которые сводятся к тому, что животное помещают в необычное положение или ситуацию: резкий поворот на спину (классический приём), фиксация взглядом, повторяющееся надевание капюшона или раскачивание сверху вниз (для птиц) и т. д.
Восприимчивость к гипнозу у животных различна: если курица исключительно покорна, то собака и кошка слывут весьма строптивыми пациентами.
В мире животных случаи гипноза наблюдаются и вне всякого эксперимента. Некоторые беспозвоночные в определённых условиях впадают в состояние, напоминающее каталепсию, например пауки при фиксации сильного света на его паутине. Вместе с тем одни животные могут гипнотически воздействовать на других. У некоторых видов крупных пауков (фаланга Каспия и Туркестана - Galeodes caspicus turkestanus), описанных Heymons, самка пытается сожрать самца в то время, как он за ней ухаживает. Чтобы совершить совокупление, самец гипнотизирует самку, втыкая свои крючки ей в брюшко (Schilder (1922) опирается на этот пример, чтобы подкрепить гипотезу сексуального компонента в гипнозе человека). После выполненного акта самка нападает на своего партнёра, менее сильного, чем она, но более проворного. Именно благодаря своей проворности самцу часто удаётся сохранить себе жизнь. Наконец, хорошо известно гипнотизирование (порой взаимное) змеями крыс и птиц.
С теоретической точки зрения гипноз животных поднимает прежде всего проблему биологического значения. Мнения на этот счёт чётко разделились. Для И. П. Павлова (1951) гипноз животных - это рефлекс самосохранения: если животное не находит спасения в борьбе или бегстве, оно становится неподвижным, чтобы не вызывать своими движениями агрессии нападающей силы. Фрейд (1951) высказывается аналогично: "Особенность гипнотического состояния заключается в чём-то вроде паралича воли и движений, являющегося результатом влияния всемогущего лица не беспомощного, беззащитного субъекта; эта особенность приближает нас к гипнозу, который вызывается у животных посредством страха". Но некоторые авторы (Mangold, Rabaud, Svorad) отмечают, что рефлекс неподвижности для одних животных совершенно бесполезен, тогда как другие, которые, казалось бы, нуждаются в нём, им не обладают (например, Scarite lisse или Scarites lavigatus). Этот рефлекс даже вреден для некоторых членистоногих (Nehria psamodes, Brachynus crepitans).
Изучение природы гипноза подняло другую проблему. В своих объяснениях авторы отдавали предпочтение тому или другому аспекту феноменов. Одни рассматривали гипнотическое состояние в плане эмоциональных сдвигов (страх, подчинение и др.), другие - в нейрофизиологическом аспекте (тонический рефлекс, корковое торможение и др.). Но ни одно из этих объяснений не представляется удовлетворительным: они односторонни и проводят жёсткую грань между психическими и физическими факторами. Более синтетический подход к проблеме предложен Schilder и Kauders (1926). Придавая большое значение физиологическим факторам, авторы подчёркивают, что не только они должны приниматься во внимание, ибо нельзя ещё сказать с полной уверенностью, что двигательная заторможенность у животных является результатом лишь изменения состояния моторики и не связана с психическими сдвигами. Этот двойной аспект можно обнаружить и в гипнозе человека. Впрочем, в более общем плане Schilder и Kauders считают, что, несмотря на вариации, обусловленные различием строения мозга, гипноз животных и гипноз человека идентичны.
Schilder открыл в объяснении гипноза человека новую перспективу, связывая мотивационный и соматический факторы. Один из его сотрудников, Hartman (1939), произвёл в психоанализе изменение ориентации, переоценив значение "я", а, следовательно, и тела, по отношению к инстинктивному. Данное изменение отразилось на теории гипноза, как это вытекает, в частности, из работ Gill и Brenman. Как уже отмечалось, они использовали синтез (см. выше) психоаналитических идей о психологии "я" с некоторыми новыми теориями экспериментальной психологии. Авторы считают, что гипноз - это регрессивный процесс, который можно вызвать с помощью физических (сенсомоторные ограничения) или психических средств.
В своей работе "Гипноз и смежные состояния" Gill и Brenman лишь однажды ссылаются на гипноз животных, анализируя идеи Kubie и Margolin о значении расстройства двигательной активности для возникновения гипнотического состояния. Kubie и Margolin исходили из наблюдений И. П. Павлова, согласно которому нарушение моторной активности у животных является первым шагом к индукции гипнотической неподвижности. По мнению Kubie и Margolin, ситуация человека, вынужденного длительно фиксировать взглядом одну точку, аналогична той, в которой находится животное с неподвижно фиксированной головой. Эта аргументация, как подчёркивают Gill и Brenman, впервые устанавливает связь между гипнозом животных и гипнотическим состоянием человека "через посредство аппарата организма, имеющего жизненно важное значение для поддержания контакта со стимулами внешнего мира" [Gill, Branman, 1959, p. 128].
Тем не менее Gill и Brenman не использовали свою концепцию о природе гипноза человека для объяснения гипноза животных. Их концепция представляется нам интересной, и мы попытаемся, исходя из неё, наметить новую перспективу в определении гипноза животных. В гипнозе животных нам кажется существенным элемент ситуации, т. е. изменения, происходящие в физических и эмоциональных отношениях между животным и его окружением. В результате различных манипуляций животное подчиняется определённому "сенсорному ограничению", на которое оно реагирует, впадая в состояние оцепенения, неподвижности (такое состояние можно интерпретировать как регрессивное).
Следует отметить, что для достижения гипнотической неподвижности не всегда бывает достаточно насильственной обездвиженности. Иногда для этого требуется ещё поместить животное в неудобное положение, т. е. добавить к вынужденной неподвижности необычную для животного позу, что изменяет его "способ существования в мире" и обусловливает "психический стресс". В этом отношении поучительны проведённые во Франции эксперименты Bonfils и Lambling (1962) на крысах.
У насильно обездвиженных крыс после нескольких часов безуспешного барахтания развивалась язва желудка. Морские свинки в аналогичном эксперименте реагировали так же и в итоге приобретали ту же болезнь (правда, в меньшем процентном отношении). В то же время, переворачивая морских свинок на спину, легко добиваются возникновения у них состояния гипнотической неподвижности. Насильно обездвиженная морская свинка или крыса сохраняет контакт с окружающей средой. Животное находится в продолжительном стрессе, в результате чего у него развивается язва. В случае, когда морская свинка перевёрнута на спину, контакт с внешним миром, очевидно, потерян, и животное реагирует на эту необычную ситуацию "бессознательностью", глобальной регрессией, что оказывается благоприятным для его организма.
Однако морская свинка находится в положении на спине лишь несколько секунд, и нельзя утверждать, что её состояние окажется тем же, если она останется в таком положении длительное время. В этом отношении интересны работы Liberson (1961), которому удалось добиться продолжительного гипнотического состояния у морских свинок. Он многократно подвергал их иммобилизации, прерывая гипноз внезапными пробуждениями. Время иммобилизации увеличивалось по мере продолжения манипуляций. В определённый момент, который Liberson называл "переломным", у животных, казавшихся пригвождёнными к доске, на которой они лежали, глаза вылезали из орбит, конечности чрезмерно напрягались и время от времени слегка вздрагивали. Животные ослабевали и погибали.
Можно ли такой исход отнести на счёт гипнотической неподвижности? Прежде всего подчеркнём, что она не сопровождается напряжением до "переломного момента". Можно думать, что это напряжение является скорее следствием психологического "разочарования", результатом безуспешных попыток животного выпрямиться. Впрочем, недостоверно, что продолжительная неподвижность, достигнутая механизмом "разочарования", может уподобляться настоящей гипнотической неподвижности. Последняя характеризуется "отдыхом" и может быть истолкована как спонтанное положение животного, выбранное им как средство защиты. Иммобилизация же с напряжением в экспериментах Liberson является, наоборот, результатом длинной серии принуждений. Само собой разумеется, что здесь мы находимся в области умозрительных построений из-за отсутствия экспериментальных работ.
Резюмируя, мы можем предложить следующее определение. Гипноз животных представляет собой поведение, характеризующееся неподвижностью и оцепенением регрессивного типа. Такого поведения можно добиться разными способами, помещая животное в непривычное для него положение или ситуацию, изменяющую нормальное осуществление сенсомоторных и эмоциональных контактов с окружающим миром. Чем выше стоит животное в филогенетическом ряду, тем большую роль в возникновении гипнотического состояния играют эмоциональные факторы (в элементарной форме они, безусловно, имеют место и у низших животных). Для человека сенсорное ограничение как таковое также имеет большое значение. Каждое живое существо нуждается в постоянном контакте с внешним миром, и если контакт прерывается или изменяется, у существа, о котором идёт речь, может возникнуть реакция регрессивного типа. Это происходит как в гипнозе животных, так и в гипнозе человека, и на данной общности ситуаций покоится основное сходство двух форм гипноза (Мы видели, какое значение придаёт Kubie (1961) подавлению "механизмов самозащиты и т. д." в гипнозе человека. Аналогичные выражения встречаются у него и при упоминании о гипнозе животных. Описывая психофизиологию гипноза, он пишет: "Попросите человека фиксировать взгляд на медленно вращающейся спирали или, скажем, поддержите голову и шею курицы, когда она лежит на спине вдоль черты, проведённой мелом. Любые манипуляции, которые полностью сковывают механизм тревоги, могут порождать подобные феномены (гипноидные состояния)).
Теперь понятно, почему мы так долго задержались на теоретических проблемах, связанных с гипнозом животных. Гипноз человека до сих пор не имеет удовлетворительного теоретического объяснения, ввиду чего исследование гипноза животных кажется полезным "возвращением к источникам". Изучение поведения животных ценно главным образом для понимания природы инстинктивных влечений человека (Именно эта перспектива руководила Henri Ey (1964) при подготовке коллективного труда "Психиатрия животных", к работе над которым он привлёк зоологов, ветеринаров и психиатров. В эту книгувключена и наша глава о гипнозе животных, где более полно развиваются приведённые здесь соображения). Можно лишь сожалеть, что в последние годы работы по гипнозу животных стали редкими. Будучи более простым и доступным для эксперимента, гипноз животных может быть одним из путей к изучению проблем гипноза человека.
Экспериментирование с целью вызвать гипнотическое состояние у животных предшествовало проведению подобных опытов у человека. Ещё в 1646 г. в Риме имел место "Experimentum mirabile de imaginatione gallinae", представленный отцом-иезуитом Антанасиусом Кирхером. Этот знаменитый эксперимент стал основой многих приёмов, применявшихся впоследствии, а его интерпретация выдвинула важные теоретические вопросы, которые обсуждаются и сегодня. Поэтому стоит описать его в общих чертах.
Курицу со связанными лапками кладут на доску на живот или на бок. Когда она после периода возбуждения успокаивается, на доске проводят черту мелом, идущую от её клюва. Если ей затем развязать лапки, она останется неподвижной (см. рисунок). Чтобы "разбудить" курицу, её надо слегка ударить или зашуметь. По мнению Кирхера, курица успокаивается с того момента, когда, видя бесполезность своих усилий освободиться, "покоряется своему победителю". Когда последний освобождает её, она продолжает оставаться на месте, так как её vehemens animals imaginatio воспринимает черту как узы, сбивая её с толку. Таким образом, Кирхер, ссылаясь на страх, покорность и воображение курицы, даёт своему объяснению в некотором роде психологическую направленность, которая была подхвачена многочисленными исследователями и оказалась плодотворной и в интерпретации гипноза у человека.
Опыт с курицей по Кирхеру (см. рис.)
Среди многочисленных экспериментаторов, интересовавшихся вопросами гипноза животных, особенно с конца XIX в., необходимо упомянуть Czermak, Preyer, А. Я. Данилевского, Mangold, Volgyesi, Sworad. Они, как и другие авторы, проводили опыты на самых различных животных - млекопитающих, птицах, пресмыкающихся, насекомых, пауках, ракообразных, рыбах и т. д. Наблюдавшиеся ими феномены носят различные наименования, соответствующие, возможно, различным фактам, но вместе с тем часто отражающие теоретическую, физиологическую или психологическую ориентацию авторов. Что касается техники, то эксперимент Кирхера воспроизводился часто и притом весьма упрощённо. В сущности он заключался в том, что курицу приводили в неподвижное состояние в необычном положении. Но применялись и многие другие способы, которые сводятся к тому, что животное помещают в необычное положение или ситуацию: резкий поворот на спину (классический приём), фиксация взглядом, повторяющееся надевание капюшона или раскачивание сверху вниз (для птиц) и т. д.
Восприимчивость к гипнозу у животных различна: если курица исключительно покорна, то собака и кошка слывут весьма строптивыми пациентами.
В мире животных случаи гипноза наблюдаются и вне всякого эксперимента. Некоторые беспозвоночные в определённых условиях впадают в состояние, напоминающее каталепсию, например пауки при фиксации сильного света на его паутине. Вместе с тем одни животные могут гипнотически воздействовать на других. У некоторых видов крупных пауков (фаланга Каспия и Туркестана - Galeodes caspicus turkestanus), описанных Heymons, самка пытается сожрать самца в то время, как он за ней ухаживает. Чтобы совершить совокупление, самец гипнотизирует самку, втыкая свои крючки ей в брюшко (Schilder (1922) опирается на этот пример, чтобы подкрепить гипотезу сексуального компонента в гипнозе человека). После выполненного акта самка нападает на своего партнёра, менее сильного, чем она, но более проворного. Именно благодаря своей проворности самцу часто удаётся сохранить себе жизнь. Наконец, хорошо известно гипнотизирование (порой взаимное) змеями крыс и птиц.
С теоретической точки зрения гипноз животных поднимает прежде всего проблему биологического значения. Мнения на этот счёт чётко разделились. Для И. П. Павлова (1951) гипноз животных - это рефлекс самосохранения: если животное не находит спасения в борьбе или бегстве, оно становится неподвижным, чтобы не вызывать своими движениями агрессии нападающей силы. Фрейд (1951) высказывается аналогично: "Особенность гипнотического состояния заключается в чём-то вроде паралича воли и движений, являющегося результатом влияния всемогущего лица не беспомощного, беззащитного субъекта; эта особенность приближает нас к гипнозу, который вызывается у животных посредством страха". Но некоторые авторы (Mangold, Rabaud, Svorad) отмечают, что рефлекс неподвижности для одних животных совершенно бесполезен, тогда как другие, которые, казалось бы, нуждаются в нём, им не обладают (например, Scarite lisse или Scarites lavigatus). Этот рефлекс даже вреден для некоторых членистоногих (Nehria psamodes, Brachynus crepitans).
Изучение природы гипноза подняло другую проблему. В своих объяснениях авторы отдавали предпочтение тому или другому аспекту феноменов. Одни рассматривали гипнотическое состояние в плане эмоциональных сдвигов (страх, подчинение и др.), другие - в нейрофизиологическом аспекте (тонический рефлекс, корковое торможение и др.). Но ни одно из этих объяснений не представляется удовлетворительным: они односторонни и проводят жёсткую грань между психическими и физическими факторами. Более синтетический подход к проблеме предложен Schilder и Kauders (1926). Придавая большое значение физиологическим факторам, авторы подчёркивают, что не только они должны приниматься во внимание, ибо нельзя ещё сказать с полной уверенностью, что двигательная заторможенность у животных является результатом лишь изменения состояния моторики и не связана с психическими сдвигами. Этот двойной аспект можно обнаружить и в гипнозе человека. Впрочем, в более общем плане Schilder и Kauders считают, что, несмотря на вариации, обусловленные различием строения мозга, гипноз животных и гипноз человека идентичны.
Schilder открыл в объяснении гипноза человека новую перспективу, связывая мотивационный и соматический факторы. Один из его сотрудников, Hartman (1939), произвёл в психоанализе изменение ориентации, переоценив значение "я", а, следовательно, и тела, по отношению к инстинктивному. Данное изменение отразилось на теории гипноза, как это вытекает, в частности, из работ Gill и Brenman. Как уже отмечалось, они использовали синтез (см. выше) психоаналитических идей о психологии "я" с некоторыми новыми теориями экспериментальной психологии. Авторы считают, что гипноз - это регрессивный процесс, который можно вызвать с помощью физических (сенсомоторные ограничения) или психических средств.
В своей работе "Гипноз и смежные состояния" Gill и Brenman лишь однажды ссылаются на гипноз животных, анализируя идеи Kubie и Margolin о значении расстройства двигательной активности для возникновения гипнотического состояния. Kubie и Margolin исходили из наблюдений И. П. Павлова, согласно которому нарушение моторной активности у животных является первым шагом к индукции гипнотической неподвижности. По мнению Kubie и Margolin, ситуация человека, вынужденного длительно фиксировать взглядом одну точку, аналогична той, в которой находится животное с неподвижно фиксированной головой. Эта аргументация, как подчёркивают Gill и Brenman, впервые устанавливает связь между гипнозом животных и гипнотическим состоянием человека "через посредство аппарата организма, имеющего жизненно важное значение для поддержания контакта со стимулами внешнего мира" [Gill, Branman, 1959, p. 128].
Тем не менее Gill и Brenman не использовали свою концепцию о природе гипноза человека для объяснения гипноза животных. Их концепция представляется нам интересной, и мы попытаемся, исходя из неё, наметить новую перспективу в определении гипноза животных. В гипнозе животных нам кажется существенным элемент ситуации, т. е. изменения, происходящие в физических и эмоциональных отношениях между животным и его окружением. В результате различных манипуляций животное подчиняется определённому "сенсорному ограничению", на которое оно реагирует, впадая в состояние оцепенения, неподвижности (такое состояние можно интерпретировать как регрессивное).
Следует отметить, что для достижения гипнотической неподвижности не всегда бывает достаточно насильственной обездвиженности. Иногда для этого требуется ещё поместить животное в неудобное положение, т. е. добавить к вынужденной неподвижности необычную для животного позу, что изменяет его "способ существования в мире" и обусловливает "психический стресс". В этом отношении поучительны проведённые во Франции эксперименты Bonfils и Lambling (1962) на крысах.
У насильно обездвиженных крыс после нескольких часов безуспешного барахтания развивалась язва желудка. Морские свинки в аналогичном эксперименте реагировали так же и в итоге приобретали ту же болезнь (правда, в меньшем процентном отношении). В то же время, переворачивая морских свинок на спину, легко добиваются возникновения у них состояния гипнотической неподвижности. Насильно обездвиженная морская свинка или крыса сохраняет контакт с окружающей средой. Животное находится в продолжительном стрессе, в результате чего у него развивается язва. В случае, когда морская свинка перевёрнута на спину, контакт с внешним миром, очевидно, потерян, и животное реагирует на эту необычную ситуацию "бессознательностью", глобальной регрессией, что оказывается благоприятным для его организма.
Однако морская свинка находится в положении на спине лишь несколько секунд, и нельзя утверждать, что её состояние окажется тем же, если она останется в таком положении длительное время. В этом отношении интересны работы Liberson (1961), которому удалось добиться продолжительного гипнотического состояния у морских свинок. Он многократно подвергал их иммобилизации, прерывая гипноз внезапными пробуждениями. Время иммобилизации увеличивалось по мере продолжения манипуляций. В определённый момент, который Liberson называл "переломным", у животных, казавшихся пригвождёнными к доске, на которой они лежали, глаза вылезали из орбит, конечности чрезмерно напрягались и время от времени слегка вздрагивали. Животные ослабевали и погибали.
Можно ли такой исход отнести на счёт гипнотической неподвижности? Прежде всего подчеркнём, что она не сопровождается напряжением до "переломного момента". Можно думать, что это напряжение является скорее следствием психологического "разочарования", результатом безуспешных попыток животного выпрямиться. Впрочем, недостоверно, что продолжительная неподвижность, достигнутая механизмом "разочарования", может уподобляться настоящей гипнотической неподвижности. Последняя характеризуется "отдыхом" и может быть истолкована как спонтанное положение животного, выбранное им как средство защиты. Иммобилизация же с напряжением в экспериментах Liberson является, наоборот, результатом длинной серии принуждений. Само собой разумеется, что здесь мы находимся в области умозрительных построений из-за отсутствия экспериментальных работ.
Резюмируя, мы можем предложить следующее определение. Гипноз животных представляет собой поведение, характеризующееся неподвижностью и оцепенением регрессивного типа. Такого поведения можно добиться разными способами, помещая животное в непривычное для него положение или ситуацию, изменяющую нормальное осуществление сенсомоторных и эмоциональных контактов с окружающим миром. Чем выше стоит животное в филогенетическом ряду, тем большую роль в возникновении гипнотического состояния играют эмоциональные факторы (в элементарной форме они, безусловно, имеют место и у низших животных). Для человека сенсорное ограничение как таковое также имеет большое значение. Каждое живое существо нуждается в постоянном контакте с внешним миром, и если контакт прерывается или изменяется, у существа, о котором идёт речь, может возникнуть реакция регрессивного типа. Это происходит как в гипнозе животных, так и в гипнозе человека, и на данной общности ситуаций покоится основное сходство двух форм гипноза (Мы видели, какое значение придаёт Kubie (1961) подавлению "механизмов самозащиты и т. д." в гипнозе человека. Аналогичные выражения встречаются у него и при упоминании о гипнозе животных. Описывая психофизиологию гипноза, он пишет: "Попросите человека фиксировать взгляд на медленно вращающейся спирали или, скажем, поддержите голову и шею курицы, когда она лежит на спине вдоль черты, проведённой мелом. Любые манипуляции, которые полностью сковывают механизм тревоги, могут порождать подобные феномены (гипноидные состояния)).
Теперь понятно, почему мы так долго задержались на теоретических проблемах, связанных с гипнозом животных. Гипноз человека до сих пор не имеет удовлетворительного теоретического объяснения, ввиду чего исследование гипноза животных кажется полезным "возвращением к источникам". Изучение поведения животных ценно главным образом для понимания природы инстинктивных влечений человека (Именно эта перспектива руководила Henri Ey (1964) при подготовке коллективного труда "Психиатрия животных", к работе над которым он привлёк зоологов, ветеринаров и психиатров. В эту книгувключена и наша глава о гипнозе животных, где более полно развиваются приведённые здесь соображения). Можно лишь сожалеть, что в последние годы работы по гипнозу животных стали редкими. Будучи более простым и доступным для эксперимента, гипноз животных может быть одним из путей к изучению проблем гипноза человека.