ГЕННАДИЙ СМЕРТИН

ГИПНОТИЗЕР ГЕННАДИЙ СМЕРТИН: "НА ПРЕДЛОЖЕНИЕ КГБ ПОДЛЕЧИТЬ БРЕЖНЕВА Я ОТВЕТИЛ: "ВОЗЬМУСЬ, НО ПРИ ОДНОМ УСЛОВИИ -- БУДУ ОБРАЩАТЬСЯ К ГЕНСЕКУ НА ТЫ"

Ярослав ГАЛАС "ФАКТЫ" (Ужгород)

В 70--80 годы имя Геннадия Смертина гремело на всю страну. Великий гипнотизер объездил с гастролями все крупные города Союза и провел более трех тысяч сеансов, на которых побывало около двух миллионов человек. А на склоне лет волею судьбы оказался в Ужгороде. В свои 76 Геннадий Николаевич основное время проводит с учениками. И вопреки солидному возрасту, на дачу добирается на мопеде, а дома воспитывает... шестилетнюю дочь.

"Из-за фамилии меня едва не расстреляли на фронте"

-- Геннадий Николаевич, у вас никогда не возникало желания поменять фамилию?

-- Как сказать... Меня всегда интересовало, кто из предков мог придумать такую фамилию? По одной из версий, наш род происходит от декабриста Рылеева. После неудачного восстания его семью отправили в ссылку на Урал (я, кстати, родился в Приуралье), где один из сыновей декабриста добавил к фамилии приложение Смертин. Вероятно, хотел таким образом сделать щелчок царю. А кто-то из его потомков убрал первую часть, чтобы лишний раз не напоминать о своей принадлежности к бунтарям.

Из-за этой фамилии меня едва не расстреляли на войне. В 1942 году семнадцатилетнем парнем я попал на фронт -- воевал пулеметчиком. Случилось так, что один за другим стали гибнуть мои напарники -- одного немецкий снайпер достанет, другого -- осколок мины. А вскоре меня начали бояться. Говорили: кто к Смертину пойдет, смерть свою и найдет. Весной 1943-го я получил тяжелое ранение в легкие. Очнулся только через несколько недель в госпитале. Помню, в палату зашел врач и спросил мою фамилию. Тут у меня и промелькнула мысль изменить ее. "Тамарин", -- отвечаю. (Тамара -- моя первая любовь в школе). Тот как-то странно посмотрел на меня и ушел. Через минуту пришел старший врач, задав тот же вопрос. Я ему опять: "Тамарин" (дурачок был, не понимал, что в госпиталь вместе со мной поступили и сопроводительные документы). Через день в палату явился "особист" и стал подробно расспрашивать о прошлом. Я все честно рассказал, но выдуманную фамилию оставил. "Особист" ничего не сказал, и я уже даже решил, что смена фамилии состоялась. Через месяц меня выписали из госпиталя и отправили в 20-ю дивизию. Но по дороге я отстал от колонны, запрыгнул в проезжающий грузовик и добрался (без документов!) не по месту назначения, а в свою предыдущую часть. Тут меня и арестовали. Через день военно-полевой трибунал "за попытку изменить личность и дезертирство" приговорил меня к расстрелу. Ожидая на гауптвахте исполнения приговора, я мысленно попрощался с жизнью и попросил прощения у семьи (в случае расстрела мать ожидали репрессии, а младших сестер и братьев -- детдом). Но умереть так рано мне было не суждено. Спас меня командир полка. Разобравшись, в чем дело, он пригрозил отказаться вести часть в бой, если меня немедленно не выпустят. И меня выпустили -- с тех пор попыток изменить фамилию я не предпринимал.

-- И каким образом пулеметчик Смертин превратился в гипнотизера?

-- После войны войска начали расформировывать, а молодежь (мне было 20 лет) отправлять в военные училища. Я выбрал военно-медицинское училище в Одессе, по окончании которого проплавал до 1954 года. Затем продолжил учебу в Ленинградской военно-морской академии. Там нас интенсивно обучали хирургии, психологии и психиатрии: в стране начали строить атомные подлодки, для которых понадобились специально обученные медики. Ведь что такое подлодка -- та же консервная банка с несколькими отсеками, у экипажа которой на третью неделю плавания начинаются стрессы, конфликты, даже попытки самоубийства, вызванные замкнутым пространством, радиацией и постоянным страхом не всплыть на поверхность. Гипнотизеры как раз и были призваны снимать нервное напряжение. Кстати, из моих 30 однокурсников по академии в живых остались двое-трое, остальные покоятся на морском дне.

На атомной подлодке я находился пять лет, после чего по состоянию здоровья списался на берег в Петропавловске-Камчатском. В 1964-м мне предложили возглавить санаторий "Паратунка" -- элитарное закрытое учреждение, славившееся целительными водами и горячими источниками на весь Советский Союз.

-- Наверное, многие "шишки" прошли через ваши руки?

-- Практически все союзные министры, их замы, военные и "гэбэшные" генералы, а также известные артисты и литераторы. Но больше всех мне запомнился космонавт Герман Титов, отдыхавший в санатории в 1966 году. Очень простой человек, без претензий. Он часто жаловался на бремя славы, из-за чего вся его жизнь проходила, как на сцене. В санатории с Титовым произошел небольшой конфуз. На Камчатку завозят китайскую соль, которую по виду не отличишь от сахара. И вот как-то во время обеда моя жена, приготовив кофе, бухнула космонавту вместо сахара соль. Он стойко выпил почти всю чашку, а в конце нечаянно перевернул ее. Я вытер стол салфеткой, а когда закурил, дотронулся рукой губ и почувствовал вкус соленого. "Герман Степанович, -- спрашиваю удивленно, -- вы кофе с солью пьете?" "Да, -- отвечает". "Зачем?" "Я думал, у вас такая мода..."

Титов пробыл в "Паратунке" около недели, и перед отъездом сопровождение из КГБ порекомендовало ему немного расслабиться. Расслабились мы основательно -- благо, спиртного в санатории было предостаточно. А когда от выпитого начало двоиться в глазах, к космонавту подбежала маленькая девочка и попросила автограф. Герман Степанович взял ручку и попытался что-то написать, но у него ничего не получалось. Тогда девочка сказала ему: "Дядя Герман, дядя Герман, вы же ручку не тем концом держите!.."

Подобных курьезов с известными людьми в санатории случалось немало, но вместе с тем работа директора требовала стольких усилий и нервов, что в 1969 году я не выдержал и ушел на гражданку.

"Под гипнозом люди четко видят свое будущее"

-- Неужели на эстраде легче?

-- Я бы сказал, что это больше по мне. Только на сцене я смог реализоваться в полной мере и по-настоящему открыть для себя это удивительное явление -- гипноз, в котором так много загадочного и необъяснимого. Ведь под гипнозом люди способны видеть свое будущее. Раньше я часто ставил на сцене номер под названием "Трансформация возраста", суть которого заключалась в том, что человека (как правило, молодого) вводили в галлюцинаторную степень гипноза, внушая при этом, что ему, скажем, пять лет. Он начинал вести себя соответственно -- бегал, прыгал, резвился. Возраст постепенно увеличивали до 10, 20, 30, 45 лет и просили рассказать о себе. Люди рассказывали. Сначала я воспринимал их слова как фантазии, но на всякий случай делал заметки, записывая фамилии и адреса. А через 10--15 лет стал отправлять десятки писем с запросами. Когда пришли ответы, оказалось, что более чем в 90 процентах случаев предвидения сбылись -- под гипнозом люди четко видели свое будущее.

Приведу один нашумевший случай, произошедший на одном из моих сеансов в Приуралье, на станции Архангельское. Я погрузил 25-летнюю женщину в состояние гипноза, довел возраст до 45 лет и спросил, есть ли у нее дети. "Да, -- ответила она, -- двойня: мальчик и девочка. Сейчас им по 14 лет, а зовут их Катя и Костя". После сеанса ко мне подошла свекровь женщины и рассказала, что ее невестка уже пять лет замужем, но не может забеременеть -- врачи сказали, что у нее никогда не будет детей. Я ответил, что под гипнозом человек может сказать что угодно, -- и обо всем забыл. А через два года получил из Архангельского письмо. Оказалось, что женщина, действительно, родила двойню -- мальчика и девочку, которых назвала Катей и Костей -- не искушать же судьбу во второй раз.

-- А почему во время трансформации максимальный возраст -- 45 лет?

-- Больше вероятности, что человек столько проживет. Во время гипноза я внимательно слежу за выражением лица гипнотика и, если после очередной цифры (например, 40 лет) цвет лица становится землистым, он начинает метаться, сразу снижаю возраст и пробуждаю. Для публики в зале все происходит незаметно, но мне и ассистентам понятно, в чем дело. Ведь человек предвидит не только хорошее.

В начале 70-х я гастролировал в Виннице, и после сеанса молодая женщина попросила провести с ней трансформацию возраста. Только я поднял возраст на один год, она заметалась, а после пробуждения взволнованно спросила: "Геннадий Николаевич, неужели это сбудется? Неужели я потеряю мужа?" Успокоив ее, опять ввел женщину в состояние гипноза и заставил обо всем забыть. Но сеанс подслушал какой-то мальчишка, спрятавшийся за кулисами, а затем все ей рассказал. Через полгода из Винницы мне пришло письмо. В нем женщина сообщала, что ее муж погиб, и спрашивала, действительно ли она предсказала его смерть под гипнозом.

-- Видимо, далеко не всякая публика воспринимала подобные сеансы однозначно?

-- Иногда случалось и откровенное неприятие. В начале своей артистической карьеры я выступал в одном из сел Болградского района Одесской области. В зрительном зале собралась группа староверов, вознамерившаяся во что бы то ни стало сорвать выступление -- в ответ на мое приветствие послышался свист, гиканье и на сцену полетели гнилые помидоры и яйца. Надо было срочно что-то предпринять. "Быстро гвозди и молоток!" -- закричал я ассистенту. Тот выбежал и через минуту вернулся. Я поставил ладонь на пол и приказал: "Прибивай". Зал мгновенно затих, а ассистент дрожащими руками вогнал в мою ладонь гвоздь и прибил (правда, неглубоко) к полу. Оторвав ладонь, с торчащим гвоздем повернулся к зрителям: "Вы этого хотели?" В зале воцарилась мертвая тишина. Сбежав со сцены, приказал нескольким зрителям спать! Те мгновенно опустили головы. Вывел их на сцену и спокойно провел сеанс гипноза. В конце выступления в зале были овации.

"Спать с ишаком совсем не вредно -- это даже разумно"

-- А лечением под гипнозом приходилось заниматься?

-- Для этого нужна специальная лицензия, которой у меня нет. Тем не менее несколько случаев исцеления в моей практике было. Один из них произошел во время гастролей в Тбилиси в середине 70-х. После выступления ко мне в гостиницу явились двое кавказцев: "Вы очень нас простите, -- начал один с порога, -- мы знаем, что нам нельзя, но всего два слова -- миллион рублей заработаете". "А что делать?" -- спрашиваю. "Вот парень, -- продолжает кавказец, -- ему 25 лет. По-русски не говорит. Он женился, имеет очень красивую жену, но не спит с ней -- не может. Жена не хочет с ним жить, он запил и собирается покончить жизнь самоубийством. Помогите, пожалуйста, он из хорошей семьи -- при деньгах". "А почему не может, -- спрашиваю, -- родился так?" "Нет, что вы. Он еще в 15 лет очень хотел женщину. Но женщины не было, и он спал с ишак..." "Хорошо, -- говорю, -- это я вылечу". Тут же в номере погружаю парня в состояние глубокого гипноза и через переводчика внушаю: "Спать с ишаком -- совсем не вредно. Это даже разумно, так как в 15 лет жениться нельзя, а напряжение сбросить нужно. Ничего страшного в этом нет..." Затем прописал ему курс лечения: бросить пить водку и вино, начать есть баранину, чеснок, а через несколько дней лечь спать к жене, предварительно приняв 50 граммов хорошего коньяка. Если с первого раза не получится, не переживать, а через день все повторить. Перед моим отъездом из Тбилиси в гостиницу опять пробрался первый из кавказцев: "А ведь он уже любит жена. И хорошо живут! Он придет к вам завтра". Я пожелал ему здоровья, много детей, а в случае возвращения старых проблем посоветовал обращаться ко мне. Но он не обращался. А от миллиона я отказался -- зачем мне проблемы в дороге?

-- С таким целителем вашей семье, похоже, никакие болезни не страшны.

-- С семьей проблем никогда не возникало, а вот мне недавно понадобилось серьезное лечение. Полгода назад я почувствовал недомогание, и врачи обнаружили у меня рак желудка. Сразу стали готовить к операции, но я попросил четыре месяца отсрочки. Все это время дважды в день пил водку с постным маслом (пренеприятнейшая эмульсия!) и занимался самовнушением. А месяц назад при повторном обследовании врачи не обнаружили никакого рака -- я вылечил его сам!

-- За время долгой карьеры к вам за помощью часто обращались правоохранительные структуры?

-- Гипноз -- это особенное, внушенное и несколько видоизмененное состояние сознания, при котором человек хотя и не соврет, но что-нибудь исказить может. Во всем мире показания гипнотиков считаются неправомерными, поэтому правоохранители обращались ко мне нечасто. Но об одном случае расскажу. В одной из воинских частей Ужгорода произошло крупное хищение имущества. Командование заподозрило кого-то из своих, но следствие по делу зашло в тупик. Тогда и вспомнили обо мне. Я согласился помочь и провел сеансы с каждым из вероятных подозреваемых по отдельности. Спросил под гипнозом одного солдата: "Знаешь, кто украл?" "Знаю". "Почему не скажешь?" "Боюсь". Второго: "Знаешь, что пропало?" "Да". И он перечислил все. Другие солдаты оказались не в курсе. Я порекомендовал следователю обратить особенное внимание на первых двух, и преступление вскоре раскрыли.

-- Насколько мне известно, некоторое время вам приходилось работать с Анатолием Кашпировским?

-- Да, причем познакомились мы при довольно забавных обстоятельствах. В середине 70-х я выступал в Виннице (именно там жил Кашпировский) и на своих сеансах часто делал реализации по Есенину -- "Эх, вы сани, мои сани..." и т.д. Вывожу как-то на сцену молодую девушку, студентку института, очень интеллигентную, нежную, опрятно одетую, погружаю ее в состояние гипноза и внушаю, что она несется на тройке лошадей. Девушка азартно присела, замахала воображаемым кнутом, а потом сунула два пальца в рот -- как свиснет и во все горло: "Э-эх, е.. вашу мать!!!" Что тут началось в зале! Зрители со смеху под стульями катаются, а мне плакать хочется: это ведь подсудное дело, за которое и лицензию отобрать могут. Перед тем как разбудить девушку, я обратился к залу: "Уважаемые зрители! Поймите ситуацию правильно -- девушка, вероятно, выросла в деревне с мальчишками, каталась на лошадях. Пожалуйста, не рассказывайте ей ничего и не смейтесь. А если не выдержите, объясните смех чем-то другим..."

Тогда и подошел ко мне Кашпировский. Оказалось, он ходил на все мои выступления в Виннице, но в гипноз поверил лишь после случая с девушкой -- так притвориться нельзя. В Виннице я дал Кашпировскому несколько консультаций по гипнозу, и мы приятно провели время. Анатолий -- хороший человек, но гипнозом владеет слабо, больше работая на внушении. В некоторых вопросах я с ним не согласен. Например, я категорически против лечения через телевидение. Врач должен видеть своих пациентов, тогда он за них отвечает. А во время сеансов по телевидению были и, мягко говоря, неприятные случаи. К тому же на одном внушении далеко не заедешь -- оно постепенно затухает в мозгу, и болячки возвращаются.

"Для своего гонорара за лечение Брежнева Кашпировский составил целый список"

-- Тем не менее много целителей, колдунов, магов и знахарей сегодня, в отличие от вас, загребают деньги лопатой...

-- В последнее время развелось очень много откровенных шарлатанов, не имеющих к медицине никакого отношения. Они продолжают выступать на сцене, но собирают далеко не полные залы -- их время постепенно уходит. О разрекламированных колдовстве и магии тоже можно поспорить. Копперфилд, например, называет себя магом, а показывает обыкновенные фокусы. Подобные трюки делал в свое время старший Кио -- для специалиста в них нет ничего магического. Это просто головоломка, загадка для зрителя.

А насчет загребания денег лопатой, то в свое время я зарабатывал очень прилично. Во время гастролей -- до 500 рублей в день. Но все мои деньги, как и у миллионов наших сограждан, впоследствии "сгорели" на сберкнижках.

-- А какой гонорар стал для вас самым памятным?

-- Самый памятный гонорар я получил лишь наполовину, и связан он с лечением Леонида Брежнева. В 1982 году, где-то за полгода до своей кончины, генсек встречался с рабочими одного из ташкентских заводов. Во время выступления внезапно обвалились сложенные в штабеля ящики, Брежнев испугался и у него произошло кровоизлияние в мозг, в результате чего перекосило одну сторону лица. Подобные кровоизлияния нейрохирурги лечат очень просто -- нужно сделать на голове крестообразный надрез, просверлить в черепе дырочку и выпустить кровь. Давление на мозг прекратится, и лицо окажется в норме. Но у Брежнева был установлен кардиостимулятор (генсек в то время был уже совсем плох), и он не переносил наркоз. Что тут поделаешь? Медики обратились к международной практике и обнаружили сходный случай во Франции. Незадолго до этого французские хирурги прооперировали де Голля, также имевшего аллергию на болеутоляющие препараты, причем сделали операцию с помощью гипнотизера. Дело в том, что при глубоком гипнозе наступает самопроизвольная анестезия. Вот этот опыт и решили применить в случае с Брежневым. КГБ обратилось к Кашпировскому (он как раз становился известным), но тот сказал, что возьмется за работу только со Смертиным. Вскоре я получил телеграмму и оказался в Виннице. Встретил меня сотрудник КГБ и после долгого подготовительного разговора спросил, смогу ли ввести Брежнева в состояние гипноза. Я ответил, что смогу, но при одном условии: буду обращаться к Брежневу на ты. "Как на ты, -- удивился "гэбист", -- это ведь Генеральный секретарь". "Человека губит ЛСД, -- начинаю объяснять (при этих словах мой собеседник сразу вставил: "Леонид Ильич никогда не принимал наркотики!") -- лень, слава и достаток. Все это у Брежнева есть, он ими пресытился и считает себя сверхчеловеком. А такого гипноз не возьмет. Я должен ошарашить его и показать, что Генеральный секретарь -- такой же человек, как и другие. Тогда все пройдет без осложнений". "Гэбист" обещал подумать над моим условием и спросил, что я хочу получить в качестве гонорара. "Ничего особенного, -- отвечаю, -- что-нибудь между минимумом и оптимумом. Я с детства люблю лошадей, поэтому пусть мне подарят хорошего коня с седлом, а также приличный эстрадный костюм, в котором буду гипнотизировать Брежнева, -- гусарские сапоги со шпорами, черный бархатный пиджак с красной подкладкой и кожаные брюки". Через неделю мне вручили костюм.

Кстати, Кашпировский для своего вознаграждения написал целый список, в который в основном вошли редкие книги по искусству и художественной литературе. Он как раз собирал домашнюю библиотеку и был фанатиком разных раритетов. Однако наша помощь Брежневу не понадобилась. Кровоизлияние, как это часто бывает, рассосалось само по себе, и через полтора месяца нам дали отбой. Так я и не получил своего коня, а Кашпировский -- библиотеку.

-- Да, не повезло вам с генсеками. А над людьми попроще -- скажем, над хулиганами -- не приходилось поэкспериментировать?

-- Случались опасные оказии. Во время гастролей в Херсоне после выступления мне срочно понадобилось сходить в туалет. Только зашел, как следом за мной три амбала, и -- дверь на защелку. Ну, думаю, сейчас что-то произойдет. "Геннадий Николаевич, -- обращается один, -- интересно нам узнать, спасете ли вы гипнозом свою жизнь. Решил я провести над вами небольшой эксперимент, -- и вытаскивает бритву. -- Как думаете, смогу полоснуть вас по горлу, или нет?" "Нет, -- отвечаю, -- не сможешь". "А попробовать можно?" "Пробуй, -- говорю и запрокидываю голову, обнажая шею. А он стал, как столб, и не может шевельнуться. "Долго ждать? -- спрашиваю и начинаю считать, -- раз, два, три... А теперь я". Отнимаю из окаменелых пальцев бритву и профессионально (я ведь хирург), одним движением руки делаю ему неглубокий шрам от уха до уха. Его рубашку сразу залила кровь, а он и не двинется. "Повторить? -- спрашиваю. "Н-не надо, -- отвечает тот, заикаясь, -- мы убедились". Я остановил кровь и позволил ему с дружками уйти. На прощанье амбал произнес: "Знаете, а я ведь Серый". Позже мне сказали, что Серый -- разыскиваемый милицией опасный рецидивист из Каховки.

Подобный, но более анекдотичный случай произошел и с моим учеником -- известным гипнотизером Григорием Рожковским. Его знакомые как-то спросили, сможет ли он в случае необходимости защитить себя гипнозом от хулиганов. Григорий ответил: "Конечно" -- и обо всем забыл. А через несколько дней, когда возвращался домой, в темном переулке к нему подошли трое типов. Сначала они попросили закурить, затем -- снять часы... Обычные аргументы на хулиганов не подействовали -- они начали размахивать кулаками. Тогда Григорий применил гипноз. В результате один из нападавших замер на месте, другой свалился на землю, а третий побежал прочь, выкрикивая: "Зачем же так? Мы ведь не хулиганы! Мы просто проверить хотели!.." На следующий день "хулиганы" объясняли гипнотизеру, что исполняли роль "ревизоров", и просили у него прощения. Кстати, Григорий Рожковский -- самый талантливый из моих учеников, который в гипнозе превзошел меня.

-- Но в одном вы, наверное, превзошли всех гипнотизеров.

-- И в чем же?

-- Как же -- стать отцом в 70 лет! Обошлось ли здесь без гипноза?

-- Ах, вот вы о чем! Да нет -- гипноз тут ни при чем. Просто Бог наградил меня богатырским здоровьем, так что, несмотря на службу на атомной подлодке, детей могу делать и сейчас.

-- Поздравляю! А как восприняла ваша дочь от первого брака то обстоятельство, что вы женитесь на женщине, которая моложе ее на четыре года?

-- Абсолютно нормально. Родители второй жены тоже моложе меня, но восприняли все спокойно. Правда, бабушка сначала смотрела косо, ведь во время свадьбы Рите было 28, а мне -- 60. Но все получилось как нельзя лучше. У меня, кстати, уже и внуки старше младшей дочери. Иногда с ней случаются казусы. Еду как-то с Танюшей в автобусе, а кто-то из пассажиров сказал: "Как удивительно похожа на деда". Дочь на это очень рассердилась: "Это не дед, а папа!" Люди удивляются: "В самом деле? Ну вы и молодец!" А разве для этого необходимо быть молодцом?

-- Геннадий Николаевич, вы человек с необычными возможностями. Признайтесь честно, возникал ли у вас соблазн увидеть через родственников свое будущее, узнать, что о вас думает молодая жена или сварливая соседка?

-- Гипноз -- это Божий дар, который не следует применять не по назначению. К тому же я считаю, что будущее знать не надо. Природа сделала очень мудро, что не дала нам такой возможности. Правда, во время выступлений мне приходилось узнавать будущее других людей, но в последнее время я отношусь к этому отрицательно. Нельзя простому смертному лезть в чужую душу -- это Божьи дела.

А насчет жены или соседки, то покопаться у них в голове я, конечно, мог бы. Но никогда не делал этого и не буду. Пусть одни думают обо мне хорошо, а другие -- плохо, что вполне закономерно. Я всегда относился к этому спокойно, если не сказать, равнодушно.

P.S. Автор выражает благодарность ассистентке Геннадия Смертина Светлане Тураний за содействие в написании материала.



ИЗ САЙТА ПИРОГОВА

ГРИГОРИЙ РОЖКОВСКИЙ ОБ УЧИТЕЛЕ
Я познакомился с ним в октябре 1968 года. Это был период, когда я искал для себя, причем усиленно искал, настоящего учителя. К тому времени я кое-что уже умел, кое-что знал... И вот я узнаю, что в Одессе живет и работает гипнотизер Геннадий Смертин. Со своим товарищем я пошел на выступление Смертина в клубе связи и посмотрел его от начала до конца. Мне очень понравилось выступление, понравился и сам Смертин. Я почувствовал, что это тот самый человек, которого я ищу. Весь в черном, с черной бабочкой на белой рубашке, с черной бородой - Смертин выглядел очень эффектно. К тому же он очень хорошо говорил. Но больше всего мне понравилось то, что он гипнотизировал не только зрителей, приглашенных на сцену, но и весь зрительный зал. Такого мне прежде не приходилось видеть ни у кого. Когда я прошел к нему за кулисы и попытался поближе познакомиться, он извинился и сказал, что у него нет времени и возможности со мной говорить, что он должен уезжать.
Я не особенно расстроился. Через справочное бюро узнал его адрес, он тогда вместе с женой и дочерью жил на спуске Короленко, и в свой день рождения решил сам себе сделать подарок, а именно, встретиться и познакомиться со Смертиным. Я знал, чувствовал, что это именно тот человек, который станет моим учителем. Сам Смертин об этом, конечно же, еще не знал.
В четыре часа дня я позвонил в двери его квартиры. Открыла жена Смертина. Она была очень удивлена, когда я сказал, что хочу видеть Геннадия Николаевича, но, тем не менее, пригласила войти. Смертин со мной поздоровался, пригласил сесть и спросил, что мне угодно. Я произнес заранее подготовленный короткий спич: Уважаемый Геннадий Николаевич Я очень хочу с Вами познакомиться. Я такой-то и такой-то и пришел просить, чтобы Вы взяли меня к себе в ученики. Я умею то-то и то-то. Закончив говорить, я вынул из кармана заранее подготовленную вязальную спицу и проколол себе руку и обе щеки. Он смотрел молча. Затем я вытащил из кармана также заранее подготовленную электрическую лампочку, на его глазах разбил ее, разжевал стекло, не запивая, проглотил и сказал, что еще я умею управлять биением своего сердца, иногда могу читать мысли и, кроме всего, знаю элементы гипноза. Он продолжал молчать. Его жена из-за дверей с интересом за нами наблюдала. Наконец Смертин сказал: «Вы знаете, а ведь у меня не было учеников, хотя я иногда об этом думал. Учтите, вам со мной будет нелегко». Я на это ответил, что меня устраивают любые условия. Он возразил: «Но вам придется выполнять черную работу, работу ассистента, носить мой чемоданчик, объявлять меня со сцены…» Я подтвердил, что меня все устраивает. «Ну, что же, – сказал Смертин, заканчивая разговор, – у меня через три дня выступление в санатории «Украина». Там и встретимся». Он не задал мне никаких вопросов, не поинтересовался, где я живу, и только когда мы прощались, спросил: «Вы студент?» И узнав, что я студент медицинского института, с каким-то даже облегчением произнес: «Хорошо…» На этом мы расстались.
Но зато после первого сеанса, на котором моя задача свелась к тому, чтобы объявить Смертина со сцены, а затем два часа сидеть за сценой, он очень долго и подробно меня расспрашивал обо всем: кто мои родители, почему я интересуюсь гипнозом, как я к этому пришел и еще о многом.

Смертин родился в Приуралье. 17 летним парнем попал на фронт. Воевал 2 года, был пулеметчиком. В 1943 году получил тяжелое ранение в легкие. После госпиталя продолжал воевать. После войны закончил военно-медицинское училище в Одессе, затем Ленинградскую военно-морскую академию.
С 1965 года начал выступать с сеансами массового гипноза. В 70-80 годы имя Геннадия Смертина гремело на всю страну. Великий гипнотизер объездил с гастролями многократно большинство городов Советского Союза. Провел более двух тысяч сеансов. В 70 лет стал отцом очаровательной (второй) дочери. До последних дней он работал с учениками, лечил обращающихся за помощью. За 2 дня до смерти он позвонил мне и сказал, что чувствует себя «неважнецки». Договорились, что через неделю я к нему приеду. Но когда я позвонил сказать, что уже взял билет и скоро мы увидимся, узнал что за 4 дня до моего звонка, он покинул наш мир.
Он был личностью с большой буквы. Великий в своем могуществе Маг подчинявший при необходимости себе не только людей, но и обстоятельства, он был удивительно скромным человеком. Обширные медицинские знания сочетались с блестящим владением техниками словесного и бессловесного гипноза, магическими эзотерическими техниками. Он много практиковал в области парапсихологии, исследовал телепатию, телекинез которыми хорошо владел. Много читал. Он не был эрудитом в полном смысле этого слова, но глубоко знал магическую литературу, был эрудирован в вопросах психологии личности, психиатрии. Любил поэзию, природу. Вообще любил жизнь во всех ее проявлениях.
Характер у него был тяжелый. Будучи сам глубоко порядочным человеком он не терпел лжи, лукавства, двуличия. Сталкиваясь с подобными проявлениями, он мог быть резким, грубым и даже агрессивным. Он был очень обидчивым, но одновременно и отходчивым. Он умел прощать. В то же время был излишне самолюбивым, упрямым, часто бескомпромиссным, не гибким. Иногда немного позером. И одновременно очень душевно щедрым, отзывчивым, сентиментальным.
Смертин был самым волевым из людей, которых я знал в своей жизни. Приведу лишь один из многочисленных эпизодов, с которыми я сталкивался.
1969 год. Одно из крупных сел Одесской области. Сеанс гипноза в Доме культуры. Маленький зал на 200 человек забит до отказа.
Геннадий Николаевич выходит на сцену в черном костюме, белой манишке, черной бабочке… Он начинает говорить, но в зале орут, свистят, на сцену и в него летят тухлые яйца, помидоры… Потом уже мы узнали, что староверы организовали весь этот шабаш, чтобы сорвать выступление. Что делает Геннадий Николаевич? Он кричит мне: «Молоток и гвозди!» И продолжает читать лекцию. А в зале творится нечто невообразимое. Я бегу во двор, нахожу в каком-то гараже молоток и гвозди, как назло, я ведь не знал для чего, беру самые длинные, за что потом получил выговор от Смертина, и бегу на сцену. Геннадий Николаевич становится на колено, кладет руку на пол и кричит мне: «Прибивай!» Я начинаю вгонять эти гвозди в его руку… Со мной такое происходило впервые. Руки дрожали, потрясение было огромное. Я знал возможности Смертина, но вообразить такое… Я никак не могу справится с молотком… Наконец, двумя гвоздями, правда не очень сильно, я прибиваю его руку к сцене. Он на мгновение замирает и, вдруг, отрывает от сцены руку с торчащими в ней окровавленными гвоздями… Вытянув руку перед собой, молча, с горящими глазами он спускается в зал. Там – мертвая тишина. Он идет на зал, выставив впереди себя руку: «Вы этого хотели?» Ни звука в ответ… Он подходит к одному в четвертом ряду: «Спать!» Подходит ко второму, к третьему в глубине зала… «Спать! Спать!» И еще раз: «Спать!»… Потом команда мне: «Забирай!» Я выволакиваю этих троих на сцену, он на них показывает десятиминутный сеанс и уходит со сцены.
Он был очень щедрым и великодушным. Нередко узнав во время сеанса, что мальчик или девочка которых он избавил здесь прямо на сцене от энуреза или заикания воспитываются «матерью одиночкой», он мог попросить меня узнать их адрес, скупить на достаточно большую сумму необходимые вещи и отнести их в дом. Он мог подарить инвалидное кресло инвалиду.
Никогда не забуду, как я испытал его великодушие на себе. Сам я был из не очень обеспеченной семьи, и когда мы поехали на первые совместные гастроли в Винницу, то договорились, что я ему ничего не плачу за обучение, и он мне тоже ничего, не платит, даже за проезд я плачу сам. Но, в то же время, он всегда старался дать какие-то дополнительные деньги на еду, так как мы питались вместе, сам оплачивал гостиницу, пресекая мои попытки возмещать расходы.
Об одном случае я хочу рассказать отдельно. Случилось так, что Смертин купил мне… сценический костюм, первый в моей жизни сценический костюм, который я проносил много лет, выступая в нем на сцене. Дело в том, что на гастроли в Винницу я поехал в брюках, свитере и пиджаке, и это, конечно же, не совсем подходило ассистенту для выступления на сцене. Смертин ничего мне тогда не сказал, но на третий день выступлений повел меня по магазинам, чтобы, как он тогда сказал, подобрать темный костюм для своего племянника, а я, мол, ему нужен для того, чтобы примерить костюм, поскольку племянник такого же роста и сложения, как я. Мы перемерили огромное количество костюмов. Наконец, один ему понравился. Помню, что костюм был очень дорогим. И вот, когда мы вернулись в гостиницу, он мне прочел лекцию о том, что, зная уже мой характер и не желая меня унизить, он может и должен сделать мне «небольшой» подарок, а именно – подарить мне этот костюм, который мы купили. Никаких возражений он слушать не хотел, и костюм остался у меня.
Достиг ли он в жизни всего что хотел? И да и нет! Был ли он счастлив – однозначно да! Каждый из нас в свое время покинет этот мир. О многих мир не вспомнит. Память о Смертине будет долго жить, и передаваться из уст в уста от людей, которым он помог. От его учеников. От последователей изучающих тайны магии и гипноза.